Мифы о мужском оргазме

Ответ — нет. Эякуляция может вызвать настоящий оргазм, а может — просто разрядку (сравнимую с той, что дает мочеиспускание) или даже болезненные ощущения. В момент семяизвержения некоторых охватывает чувство, что они не на высоте, а кто-то испытывает бессознательное ощущение потери самого себя…

Взаимодействие с партнером

Как бы то ни было, если бы эякуляция была синонимом оргазма, то зачем было бы мужчинам обременять себя общением с партнершами? Достаточно было бы мастурбации, которая к тому же избавляет от всякого рода рисков, возможных при любовном свидании.

В том-то и дело, что все самое главное происходит именно во взаимодействии с другим. Наслаждение оргазма не сводится лишь к реакции нервной системы. Оно во многом зависит от той свободы, которую мы даем (или нет) своим чувствам, от нашей способности открыться, не стесняясь быть такими, как есть.

Разнообразие ощущений

Мужчине нравится считать, что его мужская сила проявляется в четкой работе его организма, в способности заводиться с пол-оборота. Ощущения оргазма никогда не бывают одинаковы, их диапазон варьируется от сладостных до неприятных, они могут быть оглушительны, как фейерверк, или беззвучны, немы.

Не только женщинам доступна вся гамма этих переживаний. Не будем же в этой симфонии чувств отводить мужчинам лишь роль метронома…

Удовольствие от секса

Откуда вообще взялся миф, что мужчина не способен на утонченное удовольствие от секса? Быть может, он помогает женщине чувствовать себя увереннее? И почему мужчины поддерживают в своих партнершах убеждение, что каждая эякуляция сопровождается оргазмом?

Этого требует женское желание всемогущества: ей приятно думать, что наслаждение мужчины зависит от того, насколько она для него соблазнительна. Мужчине нравится считать, что его мужская сила проявляется в четкой работе его организма, в способности заводиться с пол-оборота. Наши предрассудки показывают нам, что нас беспокоит.

Но в этой уязвимости и заключена прелесть сексуальной жизни: через свои слабости мы все-таки добираемся до наслаждения, которое всегда висит на волоске.