О том, что значит быть собой

Журналы любят советовать: будь собой

«Журналы любят советовать: будь собой», — произнесла моя подруга и надолго замолчала, подперев рукой подбородок и глядя в окно.

Верность привычкам

Один лорд был заточен в Тауэр. За какие-то прегрешения перед короной ему должны были отрубить голову. Но он продолжал бриться каждое утро. Тюремщики глумились над ним и приносили ему воду для бритья такой холодной, что тазик подергивался тонкой корочкой льда. И все же высокородный узник продолжал свои гигиенические процедуры.

Сейчас я не помню, откуда взялась эта история. Но точно знаю, что она живет со мной с детства. Именно ее я вспомнила в ответ на прозвучавший после долгой паузы вопрос: «А что это, в сущности, значит — быть собой?»

И дело тут не в верности своим привычкам — хотя и в ней, конечно, тоже. А в чем? Может быть, в том, что человек отказывается сказать себе: «Теперь это не имеет смысла».

Не на отношении других людей к нему, не на будущем, которого у него уже нет, он основывает свой смысл — а исключительно на том, что делает сам: своими действиями он утверждает свой собственный смысл вплоть до последней минуты своего бытия.

Система ценностей

Действовать в соответствии со своей системой ценностей. Сохранять чувство собственного достоинства… Это — о действиях. Но что значит «быть»? Проявлять определенные качества, которые в сумме складываются в то, что мы можем назвать своей уникальностью?

Легче всего здесь привести пример комический — у Гоголя в «Мертвых душах»: «Чичиков еще раз окинул комнату и всё, что в ней ни было, — всё было прочно, неуклюже в высочайшей степени и имело какое-то странное сходство с самим хозяином дома: в углу гостиной стояло пузатое ореховое бюро на пренелепых четырех ногах: совершенный медведь. Стол, креслы, стулья — всё было самого тяжелого и беспокойного свойства; словом, каждый предмет, каждый стул, казалось, говорил: и я тоже Собакевич! или: и я тоже очень похож на Собакевича!»

Как правило, первые люди, которые нам рассказывают о нас, это наши родители

Этот, не особенно симпатичный нам, медведеобразный Михайло Семеныч с его не поворачивающейся на шее головой, оказывается, так преуспел в том, чтобы «быть собой», что все вокруг одушевил собою, сообщил окружению свои черты. Если отвлечься от его непривлекательности и подставить на его место мысленно кого-нибудь, кто нам нравится, разве мы не сочли бы эту способность обаятельной и завидной?

Наверняка кто-то сейчас уже проделывает мысленный эксперимент, задавая себе вопрос: насколько то, что окружает меня, отражает мою сущность?

Облик и отклик

«Вышел из себя», «стал сам не свой» — наш язык хранит знание о том, что мы можем перестать быть собой. «Утратил человеческий облик». Да, с нами такое случается. Это — сугубо человеческое преимущество. Собака не может потерять собачий облик, птица и рыба не могут.

Что же получается? Даже наш человеческий облик, который должен бы вроде быть видовым свойством, не является чем-то неотъемлемым для нас, людей. Нам надлежит беречь его, работать над ним и совершенствоваться в нем. Что же говорить про личное, индивидуальное? Уж его-то наверняка не взять от природы.