Настоящая женщина: как вредят стереотипы — интервью психолога

Чего ждут от тренинга участницы?

Екатерина Михайлова: У отечественных психологов есть такая фантазия, что российские клиенты — пассивные, не хотят работать, а ожидают чуда, что им подавай готовый результат. Так вот, я про своих девушек 25–40 лет и вообще бы этого не сказала, а уж про последние лет десять — тем более. На этот тренинг приходят работать.

Кстати, первый вопрос, который я им задаю: «Что вам было бы важно сделать для себя за эти два дня?» Потому что делать-то будут именно они. А я только по мере сил им помогаю. На самом деле, лукавить не будем, — это ведь никакой не тренинг. Никто ничего не тренирует и никого ничему не учит. Это пусть и очень короткая, но все-таки психотерапия.

Проблемы участниц

А проблемы, с которыми приходят участницы, со временем меняются? В главном — нет. У нас ведь и культура пока не меняется: она мало того что патриархальная, она еще и вечно воюющая. А у женщин в зоне военных действий участь по определению незавидная. Криминальная разборка или танковое сражение — все равно. Да и женский вопрос никогда ведь не ставился и не решался сам по себе, он всегда был частью чего-то большего.

Скажем, в начале ХХ века женский вопрос обсуждали в параллели с национальным и сословным вопросами: могут ли женщины (а также инородцы, низшие сословия) получать образование или голосовать на выборах. Но это всегда вопрос про Другого: про то, как в этот период общество относится к другим.

Активное отношение к жизни

Но жизнь-то все равно твоя и одна, в тех ли обстоятельствах или в других. И если говорить об общих качествах всех женщин на моих тренингах, то, наверное, я назову чуть более активное и заинтересованное отношение к собственной жизни: к своим чувствам, отношениям, к прошлому и будущему — ко всему.

Более активное — по сравнению с другими женщинами. Для мужчин-то думать о жизни и ее смысле — это, можно сказать, социально вмененное и одобряемое занятие. Хочешь не хочешь, а надо. Сами посудите: с девятого класса ребенка тычут физиономией в книжку: а ну-ка расскажи про духовные искания героев «Войны и мира»! А там ведь у кого духовные искания? У Пьера, у Андрея. А у Наташи Ростовой — ну какие там искания?

Самостоятельное мышление

Но все-таки рефлексия на тему «куда живем» — для мужчин вещь более обычная. И в литературе, и в философии, которая вообще мужчинами гуще заселена. А про девочек часто есть иллюзия, что отношения и материнство им смысл жизни как-нибудь сами предъявят, так что можно особенно не напрягаться.

У них другое предназначение? Если прислушаться к самому слову «предназначение», вы поймете: кто-то что-то кому-то назначил. Притом заранее: пред-назначил. Мы привлекаем либо социум, либо высшие силы, либо берем фрейдово определение: «Анатомия — это судьба». Но речь идет всегда про фигуры власти и авторитета, которым лучше знать.

Свобода и привязанность

Если отвечать коротко, то здоровая привязанность выдерживает свободу другого человека. А стало быть, не использует средства контроля над ним, эмоциональный шантаж в том числе. Массовая культура под видом так называемой «настоящей любви» активно внедряет модель эмоциональной зависимости. Ее, эту любовь, изображают именно как «я не могу без него жить».

Понятно, что женщин, склонных к эмоциональной зависимости, немало. А история про зависимость — это история про контроль. Известно ведь, что самые большие манипуляторы — те, кто от нас зависит: дети, неработающие жены и пожилые родители. Те, у кого нет реальных рычагов влияния.

Самостоятельное мышление и выбор

Думать. Можно, конечно, построить высокую башню и беспрерывно вещать с нее про важность самостоятельного мышления. Но, боюсь, это противоречит идее самостоятельности женщины. Захотелось подумать — давай, подруга, думай, читай книжки, приходи к нам. Не захотелось — ну, что ж поделать. Каждая выбирает сама.