«Моя мама мечтала о внуке, а я родила трех дочерей»

Мой брат Антон и его борьба с болезнью

Когда мне было 16 лет, а моему младшему брату Антону 11, случилась наша семейная трагедия. Летом я была в гостях у подруги, а мои родители с братом собирались отправиться в санаторий. Накануне отъезда у Антона поднялась температура, но родители решили не откладывать поездку и дали ему жаропонижающее. Во время поездки в поезде мой брат потерял сознание и, когда приехала скорая помощь, он уже находился в коме.

Антона привезли в нашу подмосковную больницу, где врачи бессильно стояли перед его состоянием. Брат медленно умирал, но при этом продолжал расти, увеличиваясь в длину. Мама ухаживала за ним, жила в больничной палате, но родители не могли поддерживать друг друга. Мне казалось, что каждый день они переживали ад.

Я уехала учиться в Москву, но приезжала по выходным, чтобы навестить брата в больнице. Я говорила ему, что он поправится, и мы вместе поедем кататься на лыжах, как он всегда мечтал. Из его закрытых глаз текли слезы.

Мама иногда исчезала на несколько дней, никто не знал, где ее искать. Бывало, что мне приходилось бросать все и искать ее по всему городу. Она возвращалась в палату, но не рассказывала, где была.

Антон прожил еще 9 месяцев, но в итоге умер. Вскрытие показало, что его укусил энцефалитный клещ, и без лекарства началась интоксикация.

Через два года умер мой папа. Я старалась не беспокоить маму лишний раз своими проблемами и приезжала, когда могла. Мама временами закрывалась дома на несколько дней, убирая или смотря видеозаписи с Антоном и плача. Иногда она просто уезжала, не говоря куда, и потом появлялась, как ни в чем не бывало.

Когда мне было 27 лет, я познакомилась с будущим мужем. Именно тогда я осознала, что хочу родить ему сына. Я тренер по капоэйре, у меня много учеников-мальчишек, и мне интересно проводить время с ними. Но когда я забеременела и узнала, что у нас будет дочь, я расстроилась. Я позвонила маме и рассказала ей. Она сказала, что не имеет значения, мальчик это или девочка.

Когда начались роды, мама снова исчезла. Я пыталась дозвониться, но безуспешно. Я должна была думать о новорожденной дочери, но все равно беспокоилась о маме. Наконец, она отозвалась и сказала, что все в порядке.

Когда у меня родилась вторая дочь, мама снова исчезла. Неделю я пыталась дозвониться, пока наконец не спросила ее, почему она ушла. Она ответила, что рада новому внуку, независимо от его пола. Это слово "неважно" потрясло меня.

Я поняла, что каждый раз, когда я думала о мальчике, я говорила про себя: "Как хорошо, что девочка!" Я поняла, что мои страхи и беспокойства передались от моей мамы ко мне. Я обратилась к психологу и начала понимать, почему одновременно хотела и боялась родить сына.

Я наконец открыла сердце маме и мы поговорили откровенно. Я сказала ей, что мне нужна ее поддержка, что она моя мама, а я ее дочь. Мы часто обсуждали наше отношение к детям и пришли к выводу, что все дети - это счастье, независимо от их пола.

Мама стала чаще приезжать к нам, оставаться с внучками. Она поняла, что я всегда буду ей помогать, но не буду "спасать" ее от всех проблем. Я по-прежнему боюсь родить сына, но теперь знаю, что это не должно быть единственной причиной для беременности.

Мои дочери нежные, ласковые, и мама начала наслаждаться их обществом. Мы обе стали ближе, и я чувствую, что наконец-то стала дочерью своей матери. Ребенком, которого любят.

Системный семейный терапевт Наталья Олифирович

Когда мой брат Антон заболел, это стало первой травмой для меня. Его борьба с болезнью и потеря стали началом серии трагических событий в нашей семье. После его смерти я столкнулась с уходом папы и мамы, что усугубило мою боль и страх перед потерей.

Мама, не справляясь с горем, отыгрывала свою драму, игнорируя меня и сосредотачиваясь на памяти о сыне. Моя роль в семье стала материнской, и я стала заботиться о маме, заменяя отца и брата. Это нарушило баланс в семейной системе и привело к моей парентификации.

Когда я встретила будущего мужа и забеременела, я решила, что хочу родить сына. Но когда узнала, что будет дочь, меня охватило разочарование. Я поняла, что мои страхи и ожидания передались мне от мамы, и решила разобраться в этом с психологом.

Поговорив с мамой, я поняла, что ее страх перед потерей сына привел к исчезновению из моей жизни. Мы начали откровенный разговор о наших чувствах и страхах, и я поняла, что важно находить свое место в семейной системе, не повторяя ошибок предков.

Моя беременность и рождение дочерей стали для меня шансом преодолеть травмы прошлого и начать новую главу в жизни. Я поняла, что важно принимать себя и своих детей такими, какие они есть, и не навязывать свои страхи и ожидания.

Моя мама постепенно начала отпускать свою боль и страхи, и стала ближе к моим дочерям. Мы обе осознали, что каждый из нас заслуживает любви и поддержки, независимо от пола и прошлых травм. Важно найти свое место в семье и принять себя таким, какой ты есть.

Семейная терапия помогла нам разобраться в наших отношениях и преодолеть травмы прошлого. Теперь мы можем смотреть в будущее с надеждой и любовью, зная, что мы все любимы и ценны, независимо от прошлого и страхов.